Жил-был не царь, не князь, не купец, а пастух. Пастух этот был очень богат. Он имел у себя два табуна скотины: один рогатый – он сам стерег, а другой конный – стерег его сын. Табуны были так велики и поля так обширны, что отец с сыном могли видеться не чаще одного раза в десять лет.
Отец только и знал, что стерег табун, а сын и охотою занимался. Вот однажды пастухов сын взял сагайдак (так тюрки называли чехол для лука, а терские казаки так называли в старину весь охотничий прибор: лук с налучником и колчан со стрелами – ред.) с тремя стрелами, сел на своего доброго коня и поехал на охоту. Больше трех стрел он никогда с собою не брал: был так ловок да меток, что промаха не делал, а с него и того было довольно, что убивал тремя стрелами.
Вот едет он чистым полем, смотрит: заяц бежит, такой большой да славный. Недолго думая, пастухов сын снял с плеча сагайдак, приложил стрелу и нацелился в зайца. Трак! Сломался сагайдак, и стрела упала к ногам лошади. «Что за притча? – подумал парень. – Никогда со мной этого не бывало. Это, должно быть, не простой заяц; дай-ка я нагоню его да убью плетью». Хлопнул коня и погнался. Не успел конь нагнать зайца и ударить копытом, как тут же упал мертвым.
Рассердился молодец, погнался пешком за зайцем. Нагнал, да только хотел ударить плетью между ушей, смотрит: ни плети у него в руке, ни зайца. А кругом лес стоит, большой да дремучий, у ног его – тропинка. Пастухов сын пошел по этой тропе.
Шел ни долго, ни коротко, с утра до вечера, и привела его та тропа к избушке. Смотрит он: в избушке огонек светится. Заглянул в окно: в избе старичок Богу молится, земные поклоны кладет. Он постучал, и старик впустил его в избу. Рассказал сын пастуха старику свое горе и просит сказать, как ему найти дорогу домой. Старик оставил пастухова сына у себя ночевать и рассказал ему про зайца, которого тот хотел застрелить.
«То не заяц был, – говорил он, – а король-волшебник. Живет он в Ключ-городе и имеет трех дочерей-невест. Девицам давно пора замуж, но отец не хочет с ними расстаться: жаль ему их от себя отпустить и держит при себе всех троих. В какой бы земле не появился молодец, который мог быть женихом для его дочерей, всякого он сживал со свету. И тебе бы несдобровать, да, верно, он не на того напал».
Утром пастухов сын просит старика указать ему дорогу домой. Старик и говорит: «Обожди, сам я дороги не знаю, а схожу, спрошу у брата». Уходя, старик наказывал молодцу: «Коли тебе скучно будет здесь одному, вот тебе на стенке крантик (маленький кран – ред.), поверни его этак, и всякая музыка тебе заиграет. Только вот туда, в маленькую комнатку, в тот чуланчик, не ходи без меня». Сказал и ушел.
Сын пастуха, недолго думая, схватился за крантик, повернул, и разная музыка ему заиграла. Захотелось ему узнать, почему старик приказывал не заходить в маленькую комнатку, да только что перешагнул порог комнатки, дверь сама за ним захлопнулась, и он очутился в обширном волшебном саду. Огляделся кругом и видит: в саду что деревьев всяких, цветов разных, трав, птиц; текли тут реки пресные, реки соленые, реки сладкие и горькие. Нарвал он себе яблок редких, всякой другой фрукты, сел под куст и стал есть.
Смотрит: прилетают на берег пресной реки три девицы с большими белыми лебедиными крыльями. Опустились недалеко от него, сняли с себя рубашки, отвязали крылья и стали купаться да плавать, что твоя рыба.
Смотрит он, что будет дальше. Две девицы выкупались, смеючись, вышли из воды, оделись, прицепили себе крылья под мышки, огляделись и стали звать из воды третью. «Обождите, сестрицы! – говорит та им. – Еще немного покупаюсь да яблочков себе нарву на дорогу». Но сестры не стали ее ждать, улетели.
Немного погодя, последняя девица оделась, убралась, подвязала крылья, улетела, да и не заметила, что у нее из левого крыла выпало одно перышко и осталось на берегу. Сын пастуха поднял перо. Авось, думает, пригодится после, и сунул его себе в карман.
Неизвестно, сколько времени он тут в саду разгуливал, где был, где спал, что ел и пил. Но ему так показалось тут хорошо, что он отсюда совсем не хотел уходить. Однажды смотрит он: идет к нему старик, хозяин избушки. Подошел и говорит: «Ты зачем, дедушка, зашел сюда? Тебе здесь не место».
Сын пастуха испугался, что старик назвал его дедушкой, и говорит: «Я не дедушка, а такой-то есть молодец». «Хорош же ты! – засмеялся старик. – А ну-ка, посмотри вот в это зеркальце!».
Сын пастуха посмотрел в зеркальце да так и обмер: он увидал себя старым-престарым стариком. «Отчего это со мной так сделалось?» – спрашивает он деда. «Оттого, – отвечает старик, – что в этом волшебном саду вечно бывает день, а ночи никогда не бывает. Ты думал, что и дня здесь не прожил, ан с тех пор, как ты сюда зашел, сто лет уже прошло. Ну да это не беда. А скажи мне вот что, добрый молодец: не видал ли ты здесь чего около пресной реки?»
Сын пастуха рассказал старику, как три девицы прилетали купаться, и что одна из них так ему понравилась, что он хотел бы на ней жениться, только не знает, как это сделать.
Старик сказал ему: «Хорошо, это я могу для тебя устроить, только ты за это наперед должен у меня переночевать сто ночей». И оба они вышли из волшебного сада.
Вот стал сын пастуха коротать у старика сто ночей. С каждым днем, с каждой неделей он все молодел и молодел. Старик за это время успел многое ему рассказать. Рассказал, что когда-то и он был молод и удал, что и он также за зверем гнался, сватался за королевскую дочь, но король-волшебник сделал его старым и приставил караулить волшебный сад, и что с тех пор он живет здесь и доставляет к королевскому столу яблоки и разную фрукту из сада. «В каждую из этих ста ночей, какие ты у меня живешь, – заметил старик, – я бываю молодым и живу так, как когда-то жил на воле».
Переночевал наконец сын пастуха последнюю ночь у старика и стал опять таким же молодым, как и был. Отпускает его старик в волшебный сад и говорит: «Придешь туда, сядь около реки под кустом, а перо, что у тебя в кармане, береги пуще глаза. Как только девицы прилетят купаться, разденутся, бросятся в воду, ты подойди и укради одно девичье крыло, спрячься с тем крылом под куст, да бери у самой младшей. Эти девицы и есть дочери короля, что живет в Ключ-городе».
Пришел сын пастуха в волшебный сад и стал ждать, когда королевские дочери прилетят к реке купаться. Вот прилетели и опустились на берег три сестры, королевские дочери, сняли с себя крылья и стали купаться в реке. Пастухов сын подкрался, взял у самой младшей королевской дочери левое крыло и спрятался с ним под куст.
Две старшие сестры выкупались, вышли из реки, оделись, прицепили крылья и улетели, не стали ждать младшей сестры. А младшая долго еще купалась, долго ныряла, охорашивалась. Наконец и она вышла из воды, оделась, прицепила одно крыло, хватилась – а другого нет. Туда, сюда искать – нет. Кричала, звала – нет. Заплакала красавица и стала громко звать: «Кто взял мое крылышко, отзовись! Если старичок, будешь мне дедушка? (Пастухов сын молчит). Если старая старушка, будешь мне бабушка? (Пастухов сын молчит). Если красная девица, будешь мне сестрица? (Молчит). Если добрый молодец, будешь мой суженый?»
Объявился тут сын пастуха и сказал: «Здравствуй, девица-красавица! Я – молодец, твой суженый!». «Веди меня, теперь я твоя», – сказала дочь королевская. И вышли из волшебного сада к старику. Старик рассказал сыну пастуха, как найти дорогу из лесу домой, и на прощание шепнул ему на ухо: «Смотри, чтоб не улетела от тебя твоя лебедка, не давай ей крыльев в руки, пока не перевенчают».
Взял молодец королевскую дочь и отправился с нею в путь-дорогу. Скоро дошел он до того места, где заяц скрылся из его глаз. Встретил тут своего мертвого коня, хлестнул его плетью, и конь вскочил на ноги, как будто и был живой. Сел молодец со своей невестой на коня и поехали своей дорогой.
Едут, а королевская дочь ему и говорит: «Убей что-нибудь: мне есть хочется». Молодец соскочил с коня, сделал сагайдак, а королевская дочь тем часом смастерила стрелу и говорит: «Вот и стрела готова, только пера нет. Дай-ка мое крылышко – я из него вырву перо». Сын пастуха забыл совет старика и передал ей крыло. Королевская дочь наскоро подцепила крылья и улетела от доброго молодца. Только услыхал он, как она ему крикнула: «Эх, добрый молодец, сумел ты меня поймать да не сумел удержать. Ищи теперь меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, в Ключ-городе, у родного моего батюшки».
Заплакал от горя бедный сын пастуха, не знает, что ему делать, как быть. Не успел он протереть глаза, смотрит: коня как не бывало, кругом стоит дремучий лес, и у ног – знакомая тропинка. Пошел он по этой тропинке, шел целый день, к вечеру приходит опять к старичку и молит его: «Скажи, дедушка, где находится Ключ-город? Там мне нужно искать мою невесту».
«Я прожил тут уже триста лет», – говорит старик, – а не знаю, как найти дорогу к Ключ-городу. Спрошу у своих орлов: они в год по семь раз бывают в Ключ-городе, носят из волшебного сада яблоки к королевскому столу».
Спросили орлов. Орлы ответили, что бывать в Ключ-городе они бывали, но дороги указать – не укажут. Они бы и могли указать, да, жалеючи доброго молодца, не захотели: знали, что, кто пойдет в Ключ-город, тому не быть живому. «Ну, добрый молодец, – говорит старик сыну пастуха, – вот тебе мой молодой орел. Иди ты с ним по этой дороге через лес. Он приведет тебя к моему среднему брату. От брата и узнаешь, где есть Ключ-город».
Пастухов сын отправился в путь. Шел день, шел другой, на третий подходит к избушке. Стоит избушка в лесу, на пороге сидит старый-престарый человек.
– Здравствуй, дедушка, – говорит сын пастуха.
– Здорово, добрый молодец, куда путь держишь?
– Ищу Ключ-город: в нем живет моя невеста-королевна. Не слыхал ли ты про этот город? Не можешь ли указать к нему дорогу?
– Как не слыхать, – говорит старик, – я живу здесь без малого четыреста лет, караулю заповедный королевский лес короля Ключ-города. Эх, добрый молодец, было времечко, и я был молод, сватался за дочь короля, да с тех пор, как он обратил меня в старца и приставил караулить лес свой, я здесь и живу, к королевскому столу дичь и зверей добываю. Знаю, что есть Ключ-город, а как сыскать путь к нему, не могу сказать. Спрошу у волков: они в Ключ-город в год семь раз бывают, к королевскому столу дичь да зверя доставляют, так они, должно быть, знают дорогу.
Спросили у волков, но волки сказали, что бывать в Ключ-городе они бывали, а дороги указать не укажут. Они-то знали путь к Ключ-городу, да жалеючи доброго молодца, не сказали: знали, что кому туда идти, не быть живому.
Дает старик сыну пастуха молодого волчонка и говорит: «Иди ты с ним по этой дороге через лес, он приведет тебя к моему старшему брату. От брата и узнаешь, где есть Ключ-город». Распрощался сын пастуха со стариком, взял орла да волчонка и отправился дальше.
Шел день, другой, третий и вышел на большую степь, смотрит – соленое озеро, а около озера стоит избушка. Увидал он на пороге избушки старика и спросил, как найти дорогу к Ключу-городу.
Старик сказал: «Я живу здесь без малого пятьсот лет, соль да рыбу доставляю королю в Ключ-город. Эх, добрый молодец, сватался и я когда-то к его дочке, да вот что он со мной сделал, к какому делу приставил. Пойдешь туда – не снести тебе буйной головы. Идти туда разве что на одну погибель. Ну да делать нечего. На-ка тебе мешочек соли – пригодится. Как перейдешь отсюда три реки, там тебе и будет Ключ-город».
Распрощался сын пастуха со стариком, поблагодарил и отправился дальше. Как сказал старик, так и сбылось: на дороге встречается река, у реки стоит корабль, а на корабле – корабельщик,
– Эй, корабельщик, – закричал сын пастуха, – перевезешь меня на ту сторону?
– Перевезу.
– А что возьмешь за перевоз?
– Я денег не беру, – отвечает корабельщик. – Дашь мне отрубить свою правую руку – перевезу.
Пастухов сын согласился. Переплыли реку. Корабельщик стал требовать плату и уже взял свой топор-саморуб, хотел отсечь руку.
– Не губи ты меня, добрый человек, – говорит пастухов сын. – Возьми вместо руки моего орленка. Он у меня вот какой!
Корабельщик согласился, и сын пастуха пошел дальше. Встречается ему другая река. У реки стоит корабль с корабельщиком.
– Эй, корабельщик, – закричал пастухов сын, – перевезешь меня на ту сторону?
– Перевезу.
– А что возьмешь за перевоз?
– Коли дашь отрубить свою правую ногу – перевезу.
Пастухов сын согласился. Переплыли реку. Корабельщик стал требовать плату за перевоз, взял свой топор-саморуб и хотел отсечь ногу.
– Не губи ты меня, добрый человек, – взмолился сын пастуха. – Возьми вместо ноги моего волчонка, он у меня вот какой!
Корабельщик согласился, и пастухов сын пошел дальше.
Вот идет он своим путем-дорогою, смотрит: три черта дерутся – кусаются, брыкаются.
– Чего вы, черти, деретесь? Аль чего не поделили? – спрашивает он их.
– Да вот, – отвечает старый черт, – остались нам от деда в наследство три вещи: шапка-невидимка, дудочка-самоиграечка да сапожки-самоходы. Да мы не знаем, как их поделить между собой. От того у нас и спор-драка. Не поделишь ли ты нам, добрый человек?
– Отчего не поделить, – говорит сын пастуха, – можно.
А сам начертил на земле крест православный, присыпал его солью, что была у него в мешочке, да и говорит: «А ну, черти, хватайте соль горстями! Кто больше наберет, тот себе все и возьмет». Хватились черти за соль, зацепили своими когтями православный крест, и тут же провалились сквозь землю. Пастухов сын забрал диковинки и пошел своей дорогой. Подходит он к третьей реке: и тут стоит корабль с корабельщиком.
– Эй, корабельщик, – закричал молодец, – перевези меня на ту сторону!»
– Садись, перевезу.
– А что за перевоз возьмешь?
– Голову с плеч.
Пастухов сын согласился. Переплыли реку. Корабельщик хотел было уже ему голову отсечь, глядь – а того уж и след простыл: ушел со своей шапкой-невидимкой.
Вот подходит сын пастуха к Ключ-городу и видит: со всех сторон город обнесен высокою стеною, на стене железные зубцы, а на каждом зубце торчит по человеческой голове, только один зубец без головы. «Ну, – думает он, – уж не моей ли буйной головушке торчать на этом зубце?» И стало ему жутко страшно. Достал он из кармана дудочку-самоиграечку – вздумалось ему поиграть, тоску-кручину разогнать – да только что дунул в дудочку, вдруг явились перед ним три молодца и говорят: «Чего тебе надобно, добрый человек?» Сын пастуха смекнул, что это за дудочка, и говорит молодцам: «Отворите ворота, впустите меня в Ключ-город».
Молодцы расшатали ворота, впустили пастухова сына в город, а сами пропали из глаз. Вошел сын пастуха в Ключ-город, смотрит: в городе нет ни улиц, ни домов, ни людей, кругом лес дремучий. Он опять за дудочку. Явились три молодца и спрашивают: «Чего тебе надобно, добрый человек?» «Доведите меня до дворца короля», – говорит им пастухов сын. Молодцы тотчас же исполнили его волю, и сами опять пропали из глаз.
Надел на себя сын пастуха шапку-невидимку и зашел во двор к королю. Смотрит: в королевском саду младшая дочь короля гуляет, про молодца вспоминает да все вздыхает. Сын пастуха подошел к ней и ну ее щипать да щекотать.
Королевна спросила: «Кто ты есть, добрый молодец? Объявись – будешь мой суженый». Пастухов сын снял шапку-невидимку и стал видим. Как узнала его королевская дочь, взмолилась: «Убежим отсюда, добрый молодец, скорее, пока батюшка не вернулся домой!» А сама побежала в свою комнату, подцепила свои крылья и хотела выйти из дворца. Увидали ее старшие сестры и не пускают. «Куда ты? – говорят, – одна без нас полетишь? Сиди дома. Не послушаешь – отцу скажем». Отняли у нее крылышки и спрятали. Заплакала королевна и стала упрашивать сестер: «Отдайте, сестрицы, мои крылышки. Я недалечко слетаю погулять». Но сколько ни упрашивала, ни умаливала, те не отдали ей крылышек. Вышла она в сад к своему суженому и говорит: «Что мне делать, добрый молодец? Не пускают меня сестры, запрятали мои крылышки и не отдают».
«Это беда невеликая, – отвечает сын пастуха. – Есть у меня сапоги-самоходы, они нас донесут». Отдает он своей суженой дудочку-самоиграечку и говорит: «Отдай эту дудочку своим сестрицам, пусть позабавятся, а сама выходи скорее да и убежим».
Королевна так и сделала. Как только сестры взяли дудочку в руки, она и заиграла сама, да так любо-хорошо, что они заслушались и забыли про свою младшую сестру. А королевна выбежала в сад и говорит сыну пастуха: «Побежим скорее, пока отец не вернулся».
Молодец в шапке-невидимке, в сапожках-самоходах подхватил ее на руки, и они побежали из Ключа-города.
Прилетел отец-король домой сизым орлом, ударился об окошко и стал человеком. Догадался он, что нет дома младшей дочери, разгневался. Увидал у старших дочерей дудочку-самоиграечку, выхватил и разбил ее в кусочки. «А где ваша младшая сестра? – спросил он дочерей и приказал сейчас же лететь в погоню. – Летите скорее, да расспросите моих корабельщиков, не переправляли ли они кого».
Сестры полетели в погоню, по дороге встретили корабельщиков и спросили, не переправляли ли они кого.
– С утра мы не переправляли никого, кроме родной вашей сестры, – ответили корабельщики. – Она сказала, что погулять едет.
– А кто с ней был?
– Никого не видали, не приметили, – отвечали корабельщики.
Прилетели сестры к отцу и рассказали, что узнали от корабельщиков.
Король-отец и говорит: «Догадываюсь теперь, с кем она переправилась. Летите скорее в мой заповедный лес, скажите волкам, чтоб те их догнали и разорвали. Да дорогой моим мечом снесть всем корабельщикам головы с плеч».
Полетели сестры и приказали волкам бежать за сестрой в погоню. Но сколько волки ни гнались, не могли догнать сына пастуха, так ни с чем и воротились и объявили королевским дочерям, что никак нельзя было догнать. Воротились сестры к отцу и рассказали, что узнали от волков.
Отец-король и говорит: «Летите в мой волшебный сад, пошлите за ними орлов, пусть орлы их нагонят, глаза им выклюют». Орлы тоже не догнали. Нечего делать, король-отец обернулся ясным соколом и пустился в погоню сам.
А пастухов сын тем временем в своих сапожках-самоходах с королевскою дочерью на руках все бежал и не останавливался.
Вот они бежали, бежали, королевская дочь и говорит ему: «Приложи-ка ухо к земле да послушай, нет ли за нами погони: что-то чую я гуд по всей земле».
Прилег сын пастуха ухом к земле и говорит: «Слышу гуд, да не знаю, где – не то над землею, не то под землею».
Королевская дочь и говорит: «Ну, добрый молодец, берегись: это сам батюшка родной гонится за нами».
Сын пастуха испугался, еще шибче (еще быстрее – ред.) пустился в своих сапожках-самоходах бежать. Увидали они пещеру. Королевская дочь и говорит: «Полезай туда, а я здесь останусь». У входа в пещеру лежал большой камень. Королевская дочь обернулась серой уткой и села на этом камне. Смотрит: летит ее отец ясным соколом – только шум идет кругом. Увидал утку, догадался, что это за птица сидит, и стал кружиться над пещерою. Кружился, кружился, да как пустился со всего размаху вниз – хотел сразу схватить утку, но ударился об камень и убился насмерть. Утка шмыгнула в пещеру и спаслась. Сын пастуха вышел из пещеры, подхватил на руки королевскую дочь и живо-живехонько добежал с ней в сапожках-самоходах к себе домой. Тут он женился на королевской дочери и стал с ней жить счастливо да радостно.
Записал заведующий Слепцовским двухклассным училищем Петр Семенов,
станица Слепцовская Владикавказского округа Терской области.
